Текст: Иван Родионов
Татьяна Млынчик, "Ловля молний на живца". М.: "Эксмо", 2021
Арт-кластер "Таврида" знает своё дело - готов подтвердить это не только личным опытом. Ежегодно эта крымская платформа даёт путёвку в профессиональную жизнь десяткам ребят, и многие свой шанс счастливо не упускают. И в литературе тоже. Например, дебютный роман Татьяны Млынчик "Ловля молний на живца" кажется не дебютом, но как раз таки шансом, которым правильно воспользовались: книга эта зрелая и убедительная, даром что повествуется в ней о жизни подростков.
Перед нами странное, противоречивое поколение - русские миллениалы. Люди трёх эпох: родились на самом закате Союза, их детство пришлось на дикие девяностые, а взрослая жизнь встречает их в нулевые. Неформалы-альтернативщики. Судя по упоминаемому в книге "новому альбому Deftones" (интересно, одноимённый или Saturday Night Wrist?), 2007-й с его "корами" ещё не наступил, а поскольку молодёжь уже свободно пользуется мобильными телефонами, становится понятно: действие происходит именно в первой половине нулевых. И пусть вас не смущает упоминание группы "Психея" - герои 2007-го перебрались из Кургана в Питер ещё в 2000-м, а существует команда вообще с 96-го.
В книге ровно одно фантастическое допущение: после несчастного случая девушка по имени Маша начинает в прямом смысле накапливать и источать электричество, что почти приводит к трагедии: едва не погибает её подруга Лиза. Маша так переживает, что на какое-то время теряет дар речи - а тут ещё в университет поступать нужно, да и парень, кажется, просто её использует...
Конечно, это не триллер или ужастик о сверхспособностях наподобие "Кэрри" или "Воспламеняющей взглядом" Стивена Книга. В романе Татьяны Млынчик нет кинговского ощущения того, что мир лежит во зле, и несмотря на некоторые морально неприятные моменты, книга светлая.
Это young adult. Точнее, ещё один шаг к тому прекрасному русскому young adult'у будущего, в котором не будет ни неумелой кальки с западных книг (когда героиню зовут, предположим, Рейчел Стюарт, дело происходит в Алабаме, а автор, замечательная астраханская девочка, зачем-то берёт себе псевдоним, допустим, Анастейша Старк - а иначе никто не купит), ни "избранных, но таких обыкновенных тинейджеров" и любовных треугольников между ними, ни внезапных обложек-иллюстраций под японскую мангу - чтоб покупали. В этом новом русском young adult'е молодой читатель будет узнавать себя не потому, что черты героев стёрты до абсолютной универсальности, как в гороскопах, но потому, что детали и нюансы до боли правдивы. И чудеса в них будут не а-ля deus ex machina, не атрибутом очередной Мэри Сью, но подлинным волшебством. Все предпосылки к этому (и в книге Татьяны Млынчик, и в некоторых других недавних книгах) уже есть.
Доверительные интонации автофикшна, знакомые всякому, кто был тогда – и хоть когда-нибудь! – молодым; детали, простые и оттого понятные каждому; тревоги, страдания и метания шестнадцатилетней девушки, неумелые пьянки и неловкие отношения, а также какая-то неуловимая авторская деликатность (несмотря на грозные "18+" на обложке) - всё это делает историю Маши подлинной и, скорее всего, вневременной: разве у нынешних тинейджеров всё как-то по-другому? Музыка изменилась, да хаеры почти никто не носит, а так...
А что же Машина сверхспосбность? В ряде книг различные внезапно проявившиеся у подростков способности часто выступают в роли метафоры комплексов, неуверенности (этакая гиперкомпенсация) - или потаённых, невыраженных желаний (этакая сублимация). Здесь всё проще и оттого неожиданнее. К чёрту и науку, и мистику! Ручная, но неприрученная молния Маши, способная заряжать телефоны или неожиданно шарахнуть кого-нибудь, олицетворяет саму молодость. Когда энергии много, но ещё непонятно, куда жить. Вот и приходится, как в одной песне, мчаться то к лесу, то к полю, то к ручью. То на концерт, то на репетицию, то к возлюбленному - и только искры летят.
А ещё эта книга о времени. Когда на твоей подкорке запечатлелся поздний СССР, а ещё совсем недавно перед глазами были специфические девяностые (папа, если что, объяснит, что к чему), наступающий дивный мир кажется совсем новым и открытым. Цифровизация опять-таки только начинается... И, сколь бы чудесен этот мир ни был, не тревожиться не выйдет. Много возможностей - но к чему они приведут?
Это не время подлых профессоров или хороших родителей. Это время вечно иных детей, пусть это и не навсегда:
"Какая пропасть разверзается между ним и его плоскомордыми одноклассниками, которые только и умеют, что пить водку во дворах и визгливо ржать. Парни из университета, судя по их виду и повадкам, уже окукливались в спецфаках, были без пяти минут мини-мужиками. Пара лет, и вот он, карманный обыватель: ходит в контору, зевает в торговом центре в выходные, строит дачу на плешивом клочке земли и смотрит юмористическое шоу под пивасик. Машу от всего подобного тянуло блевать. Шалтай же был квинтэссенцией инаковости".
Оттого открытый финал, оставляющий ощущение недосказанности, всё-таки неизбежен (какие-то объяснения интриги про шаровую молнию и Николу Тесла от папы-инженера - не в счёт). Вся жизнь впереди - какой ещё должен быть финал?
А ещё всякий читатель, чья юность пришлась на нулевые, бонусом ощутит некую ностальгию. Алкоголь из пластиковых стаканчиков, волосы развеваются на ветру, Честер Беннингтон жив и на пике... Я и сам оттуда. "Психею", правда, как-то не очень, а вот Deftones слушаю до сих пор: в прошлом году у них вышел новый альбом. Ohms называется.
