
Текст: Ольга Лапенкова
- Во глубине сибирских руд
- Храните гордое терпенье,
- Не пропадёт ваш скорбный труд
- И дум высокое стремленье.
- Несчастью верная сестра,
- Надежда в мрачном подземелье
- Разбудит бодрость и веселье,
- Придёт желанная пора:
- Любовь и дружество до вас
- Дойдут сквозь мрачные затворы,
- Как в ваши каторжные норы
- Доходит мой свободный глас.
- Оковы тяжкие падут,
- Темницы рухнут — и свобода
- Вас примет радостно у входа,
- И братья меч вам отдадут.
Это произведение адресовано не только И. И. Пущину — близкому другу Пушкина, с которым поэт сблизился ещё в Царскосельском лицее и после декабрьских событий так больше и не увиделся, — но и остальным 114 повстанцам, оказавшимся в Сибири. Сам же Александр Сергеевич признавался, что непременно вышел бы на Сенатскую площадь с товарищами, и помешало этому лишь то, что с 1824 по 1826 год поэт находился в ссылке в имении Михайловское. Интересно, как сложилась бы жизнь Пушкина, если бы он оказался в числе осуждённых?..
Однако национальными героями стали не только декабристы, но и их жёны. Эти самоотверженные женщины — и в том числе, конечно, Екатерина Трубецкая и Мария Волконская, главные героини поэмы Н. А. Некрасова, — по сей день считаются образцами супружеской верности и готовности пожертвовать всем: статусом, богатством и комфортом, — лишь бы быть ближе к тем, кого они любят.
Когда пробил урочный час


Вслед за декабристами в Сибирь отправилось 19 женщин: среди них 11 были жёнами, остальные — матерями либо сёстрами. Желающих переехать было больше, но кто-то не сумел добиться разрешения властей (а уехать тайком, сами понимаете, не получилось бы: попробуйте преодолеть 5 тысяч километров на лошадях и устроить так, чтобы за несколько месяцев никто не заметил вашего отсутствия!), а кто-то не мог бросить детей на произвол судьбы. Так, у жены А. Ф. Бригена, Софии Михайловны, к 1825 году подрастало уже четверо ребятишек, и оставить их с кем-то из родственников не получилось. Наконец, декабристы — в большинстве своём — были людьми молодыми, а рано жениться в Российской империи было не принято: это девушкам полагалось идти под венец уже лет в 16—18, а молодые люди преспокойно «тянули» с этим делом до тридцати. Так что приезжать ко многим декабристам было просто некому.
Но вернёмся к Трубецкой, Волконской и другим жёнам повстанцев. Бросить «насиженные» места — уютные и тёплые дома, где день-деньской трудился целый штат прислуги — и поселиться в тёмных промёрзших лачугах требовало от жён декабристов немалого мужества, но Н. А. Некрасов показал, что существовало препятствие куда более серьёзное: неприятие со стороны родителей, братьев, сестёр, давних друзей. Вот и отец Волконской сотни раз пытался переубедить, то запугивая, то «подкупая» заботой и лаской, то призывая подумать о её маленьком сынишке, который родился уже после того, как мужа-декабриста арестовали:
- А много и горько поплакать пришлось...
- Когда собрались мы к обеду,
- Отец мимоходом мне бросил вопрос:
- «На что ты решилась?» — «Я еду!»
- Отец промолчал... промолчала семья...
- Я вечером горько всплакнула,
- Качая ребенка, задумалась я...
- Вдруг входит отец, — я вздрогнула...
- Ждала я грозы, но, печален и тих,
- Сказал он сердечно и кротко:
- — За что обижаешь ты кровных родных?
- Что будет с несчастным сироткой?
- Что будет с тобою, голубка моя?
- Там нужно не женскую силу!
- Напрасна великая жертва твоя,
- Найдешь ты там только могилу! <...>

Поведение Марии Волконской тем более удивительно, что собственного мужа она толком не знала! Будущие супруги до венчания практически не общались (в XIX веке это было вполне нормально, более того — если мужчина долго ездил к незамужней девушке в гости, но в итоге не делал предложения, то считалось, что он нанёс всей семье барышни несмываемое оскорбление), а затем супруг, конечно, скрывал от Марии свои замыслы. Как любому члену тайного общества, Волконскому было строго-настрого запрещено говорить о грядущем восстании: если бы декабристы «секретничали» с друзьями и родственниками, никакого восстания бы не случилось.
- «...Не время ли замуж? Жених уже есть,
- Он славно под Лейпцигом дрался,
- Его полюбил государь, наш отец,
- И дал ему чин генерала.
- Постарше тебя... а собой молодец,
- Волконский! Его ты видала
- На царском смотру... и у нас он бывал,
- По парку с тобой всё шатался!» —
- «Да, помню! Высокий такой генерал?»
- «Он самый!» — старик засмеялся… <...>
- Прошло две недели — и я под венцом
- С Сергеем Волконским стояла,
- Не много я знала его женихом,
- Не много и мужем узнала.
Поведение Марии Волконской кажется современному читателю необъяснимым. Как можно оставить любящих родителей и новорождённого сына ради человека, которого едва знаешь?.. И ладно бы, если из Сибири разрешалось в любой момент вернуться, — так нет! Жёны, сёстры и матери, перебиравшиеся поближе к осуждённым, должны были остаться с ними на всю жизнь (в те годы никто, конечно, не знал, что в 1855 году декабристов помилуют — но даже если бы и знали, это мало что изменило: провести тридцать лет в суровом незнакомом краю — не шутка).

Чтобы понять, что двигало Трубецкой, Волконской и другими жёнами декабристов, вспомним историю тайных обществ начала XIX века. Как всё начиналось — и за что боролись повстанцы?
История вопроса
Недовольство действиями властей в той или иной мере существовало в России всегда. Но, как ни странно, монархов из династии Романовых ругали не столько нищие крестьяне — они-то называли императора «Царь-батюшка» и считали его ставленником Бога на земле, — сколько представители интеллигенции. Историк. О. Эдельман в статье «Всё, что нужно знать о декабристах» так отвечает на вопрос, кем они были:
Компанией молодых дворян, мечтавших изменить положение дел в России. <...> В [тайные] общества входили люди разной степени знатности, достатка и положения, однако есть несколько вещей, которые их объединяли.
Все они были дворяне. Бедные или зажиточные, родовитые или не очень, но все они относились к дворянству, то есть к элите, что предполагает некоторый уровень жизни, образование и статус. Это, в частности, означало, что многое в их поведении определял кодекс дворянской чести. <...>
Подавляющее большинство было офицерами. Декабристы — это люди армии, профессиональные военные с соответствующим образованием; многие прошли через сражения и были героями войн, имели боевые награды.
Они не были революционерами в классическом смысле. Все они искренне полагали главной своей целью службу на благо отечества и, сложись обстоятельства по-другому, почли бы за честь служить государю в качестве государственных сановников. Свержение государя вовсе не было главной идеей декабристов, они пришли к ней, <...> логически изучая опыт революций в Европе (и далеко не всем им эта идея была по душе).
Так чем же были недовольны декабристы?
Список требований, которые предполагалось выдвинуть правительству — и конкретно к императору Александру I, — в разных тайных обществах отличался. Но в первую очередь декабристы выступали против крепостного права. Казалось бы, дворяне таким положением вещей возмущаться не должны: удобно же, когда на тебя бесплатно трудятся сотни, а то и тысячи людей! И кто-то из дворян полагал именно так — но были и те, кто считал этот порядок чудовищно несправедливым. Вспомним, опять же, А. С. Пушкина, только теперь — стихотворение «Деревня», написанное от лица человека, который впервые за долгие годы уехал за город, в имение, где последний раз гостил ещё ребёнком:
- ...Но мысль ужасная здесь душу омрачает:
- Среди цветущих нив и гор
- Друг человечества печально замечает
- Везде невежества убийственный позор.
- Не видя слез, не внемля стона,
- На пагубу людей избранное судьбой,
- Здесь барство дикое, без чувства, без закона,
- Присвоило себе насильственной лозой
- И труд, и собственность, и время земледельца.
- Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам,
- Здесь рабство тощее влачится по браздам
- Неумолимого владельца.
- Здесь тягостный ярем до гроба все влекут,
- Надежд и склонностей в душе питать не смея,
- Здесь девы юные цветут
- Для прихоти бесчувственной злодея…
Само такое сословное деление — уже вопиющая несправедливость, но положение в Российской империи усугублялось тем, что обязанности, возложенные на крестьян, были прямо-таки неподъёмными: они обязаны были проводить на тяжелейшей барщине (работах в дворянском имении) не менее восьми, а то и десять-двенадцать часов в день. И конечно, ни о каких больничных, пенсиях, отпусках по уходу за ребёнком не было и речи. О том, какие законы действовали в отношении крестьян, мы подробно говорили в статье, посвящённой другому произведению Н. А. Некрасова — «Железная дорога».
Помимо воли для крестьян, декабристы также ратовали за равенство прав и обязанностей для представителей всех других сословий, а ещё — за свободу выбора религии и отмену цензуры. Приведём, с некоторыми сокращениями, требования из манифеста, составленного С. П. Трубецким — мужем главной героини поэмы «Русские женщины» (который, кстати, на Сенной площади так и не появился, что, очевидно, и спасло его от смертной казни):
- •Уничтожение бывшего правления.
- •Учреждение временного, до установления постоянного, выборными.
- •Свободное тиснение, и потому, уничтожение цензуры.
- •Свободное отправление богослужения всем верам.
- •Уничтожение права собственности, распространяющейся на людей.
- •Равенство всех сословий перед законом <...>.
- •Объявление права всякому гражданину заниматься чем он хочет, и потому дворянин, купец, мещанин, крестьянин всё равно имеют право вступать в воинскую и гражданскую службу и в духовное звание, торговать оптом и в розницу, платя установленные повинности для торгов. Приобретать всякого рода собственность <...>.
- •Уничтожение монополий, как то: на соль, на продажу горячего вина и проч. <...>
- •Убавление срока службы военной для нижних чинов, и определение онаго последует по уравнении воинской повинности между всеми сословиями.
- •Гласность судов.
- •Введение присяжных в суды уголовные и гражданские.
К сожалению, Александр I, который в начале правления всерьёз задумывался о том, чтобы принять конституцию и отменить крепостное право, прислушиваться к требованиями декабристов не стал, и более того — пятеро повстанцев были казнены.
Потому-то, думается, Екатерина Трубецкая, Мария Волконская и другие жёны декабристов поехали в Сибирь: этим самоотверженным жестом они поддержали не только мужей, но и саму идею свободы и равенства, с которыми при следующем монархе — Николае I, который требовал жёсткой дисциплины во всех сферах государственной жизни, — стало ещё тяжелее.