Текст: Дмитрий Шеваров/РГ

Если верить археологам, то этому бюсту Александра Великого в образе Гелиоса – две тысячи триста двадцать два года. На устах юноши застыл вопрос, обращенный к нам через пропасть веков и тысячелетий. Какой именно вопрос – каждый услышит его по-своему, в ту меру сердечной чувствительности, какая ему дана.

Для меня разбитая голова Александра-Гелиоса – горький символ сломанного солнца. Затмения, которое нашло на человечество. Образ изуродованного грехом человека. Изуродованного и ...прекрасного. Даже раненный, искалеченный, он продолжает излучать свет.

Елена Тахо-Годи и академик Сигурд Шмидт

Лирический герой Тахо-Годи преодолевает отчаяние, не прячась от него. Это античный стоик, каким в наши дни может быть только женщина. Она преодолевает не только бедствия, но и надежду на то, что в жизни всё может быть иначе.

В этом преодолении нет гордости. А если и есть, то это не кокетливая fierté féminine, а пушкинское «гордое терпение во глубине сибирских руд». Горняя недоступность высокой души.

Тут к месту вспомнить, что у Елены Тахо-Годи – очень сильные и горячие корни: с одной стороны – казачьи, а с другой – даргинские. Ее дед родился в древнем ауле Урахи в горах Дагестана. Сама Елена появилась на свет во Владикавказе, где пошла в ту же школу за Пушкинским сквером, где учились ее дед Алибек, мама и тетя.

Профессор МГУ и составитель антологии «Поэзия горцев Кавказа» Алибек Алибекович Тахо-Годи заведовал в ЦК отделом начальных и средних школ. Он был расстрелян в 1937 году, и прах его затерян в общей могиле у Донского монастыря.

Кажется, что про деда – это уже совсем другая история. Но нет, она впрямую связана с книгой, о которой я рассказываю. Если вчитаться в прозу Елены (а она занимает две трети книги), то

Елена так и назвала свою книгу: «Из чёрной тьмы небытия...»

Да, книга Елены Тахо-Годи вышла в свет в точно назначенный ей час. В ту минуту, когда русская поэзия вновь становится хождением по лезвию бритвы, а муза обретает бесстрашие и не хочет больше отводить глаза в сторону. Душа сбрасывает полиэтиленовую упаковку.

Жить снова больно.

Профессор МГУ Елена Аркадьевна Тахо-Годи

Елена Тахо-Годи. «Из чёрной тьмы небытия...»

Москва, «Водолей», 2022

СТИХИ ИЗ НОВОЙ КНИГИ

• Из чёрной тьмы небытия,
• Как бабочка из мрака кокона,
• Явилась на мгновенье я,
• Из праха векового соткана, –
• Увидеть неба синий цвет,
• Снег переливчатый, рождественский,
• Услышать весть: «...се, Человек!» –
• И кануть вновь в пучину вечности.

* * *

• Одинокому много ли надо? –
• Телевизор да телефон.
• И, однако, какая отрада,
• Когда тот и другой отключён.
• Можешь плакать спокойно в подушку
• До икоты, до боли в груди
• И о том, что уже миновало,
• И о том, что еще впереди.

* * *

Елена Тахо-Годи в детстве. Март 1970 г.

• Посижу я дома, рядом с мамой,
• Посижу с ней рядом, повздыхаю...
• Для чего же мы родимся, мама?
• Для чего, родившись, умираем?
• Не могу я слепо верить, будто
• Будет день – и мы с тобой воскреснем,
• Так же будет в комнате уютно,
• Как теперь, когда сидим мы вместе;
• Так же будет кот наш умываться,
• Так же буду я вздыхать и плакать...
• Трудно и нелепо расставаться
• Даже на день, а на вечность – благо?!

* * *

• Дожди растворили и смыли
• Всё то, о чём я мечтала, –
• Так сердце моё охладили,
• Что биться оно перестало.
• Одно есть спасенье – в надежде,
• Что ты меня помнишь и любишь,
• И если умру я, как прежде
• Меня поцелуем разбудишь.

Жизнь

• Есть любимые фотографии
• Вместо прежде любимых людей
• И ненужные воспоминания,
• Дневники вместо прожитых дней.
• Пара писем под спудом – и только.
• Пара сношенных туфель в углу.
• И не знаешь – смешно или горько,
• Что и сам ты уже ни к чему.

* * *

Павел Крючков, Дмитрий Шеваров и Елена Тахо-Годи на вечере в библиотеке А.Ф. Лосева

• Для чего от блаженной невинности
• Через горечь земного греха
• Ты ведёшь, объясни, Боже милостив,
• Нашу душу во все времена?
• Разве радость была бы нам лишнею
• Или свет не милее, чем тьма,
• Иль ложь для измученных – истина,
• Или боль – это ласка Твоя?

* * *

• Надо смириться, надо терпеть,
• Незачем плакать, незачем петь –
• Разве утешит сердце больное
• Дело никчёмное это, пустое?
• Слово одно бы могло исцелить,
• Только надеждою стоит ли жить –
• Боли от этого больше.
• Горе от этого горше.

* * *

• Насладиться бы влагою хвойною,
• Сладким запахом прелой листвы,
• Отдаваясь душою свободною
• Созерцанию красоты.
• В каждом взгляде увидеть вселенную
• И в проталинах голубизну
• Безграничную и нетленную,
• Словно явственно вечность саму.

* * *

• Не хочу я писать мемуары,
• Да и что я могу рассказать –
• Как, родившись на радость мамы,
• Я училась всю жизнь умирать?
• Как котёнком слепым в лабиринте
• Оказалась в тисках судьбы,
• И к концу поняла, что выйти
• Не является целью пути?
• Как любой, кто хоть как-то был дорог,
• Изменял, предавал, погибал?
• Как копился сердечный холод –
• Мой единственный капитал?..
• Не хочу я писать мемуары.
• Исторический оптимизм
• Тускнет тут же под взглядом здравым,
• Как просцениум из-за кулис.

Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru