Текст: ГодЛитературы.РФ
«Почтовые лошади просвещения» в эпоху Гугл-переводчиков и ИИ — как устроена индустрия литературного перевода в разных странах?
Поискам ответа на этот вопрос, а также вопросу о необходимости союзов писателей, оказались посвящены круглые столы первого дня работы писательского форума, проводимого АСПИР на площадках non/fiction№26.
На первой встрече участники обсудили работу переводчиков в эпоху повсеместных сервисов машинного перевода. Алексей Родионов, профессор СПбГУ, переводчик китайской литературы, уверил, что, хотя современные переводчики пользуются электронными словарями и базами данных, полноценный технологический перевод с китайского невозможен. Тем не менее машинный перевод сыграл большую роль в росте популярности сетевой литературы — например, Мосян Тунсю. «Несколько тысяч китайских сетевых романов были переведены коряво, но нашли своего читателя, и это способствовало интересу к этим книгам уже серьезных издательств и появление серьезных переводов», — отметил Алексей Родионов.
Участники круглого стола согласились, что искусственный интеллект не может составить конкуренцию живому человеку.
Абузар Багиров, писатель, переводчик,профессор кафедры языков стран Ближнего и Среднего Востока МГИМО, напомнил о важности перевода произведений на русский язык: «Нам нужно поддерживать связи и переводить друг друга со всех языков. Через русский язык мы приобретаем как минимум полмиллиона читателей».
Денис Чачхалиа, писатель, историк, переводчик, выразился резче: «Есть такая вещь, как вдохновение. У Гугла есть такая опция? Он может перевести «тяжелозвонкое скаканье по потрясенной мостовой»? Сомневаюсь», — заключил эксперт.
Литература в многоязычной стране. Переводы с языков малых народов. Как подготовить редких специалистов?
Участники круглого стола обсудили сложности подготовки переводчиков и нехватку нужных специалистов.
Саодат Камилова, переводчик, литературовед, рассказала, что в Узбекистане долгое время работа литературного переводчика не была востребована. «Опыт Советского Союза был утерян, мы пытаемся это восстановить. Если раньше было 3-4 тысячи переводчиков на русский, то сейчас это 3-4 человека. Мы только начинаем собирать камни».
Ольга Панькина, переводчик c македонского языка, отметила, что работа по переводу с редких языков часто выстраивается индивидуальными усилиями: «Когда я начала переводить, увидела, что на русском языке только два романиста представлены. Сейчас я перевела уже около 30».
Чжен Тиу, филолог, исследователь русской литературы, поделился опытом Китая, где перевод произведений с языков малых народов поддерживается на государственном уровне. «Государство обращает большое внимание на перевод с языков малых народов. Есть 16 вузов, где обучают национальным языкам малых народов, они являются главной базой для подготовки переводчиков. Литературная премия за произведения на языках малых народов присуждается не только авторам оригиналов, но и переводчикам».
Мурад Ахмедов, поэт, переводчик, издатель, обратил внимание на сложность, с которой сталкиваются переводчики: «Речь идет не о переводе слов, а о переводе контекста, метафорических моментов, а они очень сложные в кавказских языках. Очень важно показать всей большой России, что в регионах идет богатый литературный процесс. Это прямая задача переводчиков».
Переводчик как соавтор писателя. Границы влияния
Правильный перевод — нечто большее, чем просто дословный перевод слов с одного языка на другой.
Надя Попова, болгарский переводчик, поэт, журналист, отметила: «Хотя лингвистическая грамотность — обязательное условие, без глубокого знания менталитета нельзя сделать адекватный перевод, проникнуть в суть произведения, расшифровать и передать всё, что в нём содержится. Такой перевод может отдалить, а не приблизить читателя к тексту, если нет атмосферы эпохи, уникальной судьбы писателя, знания культурного кода страны. Перевод — это переливание крови, обмен между литературами, языками, народами — и это главное. Единственный способ переводить — глубоко чувствуя, глубоко любя всё то, что составляет литературу».
Немецкий переводчик Франциска Цверг также считает, что глубокое понимание текста может больше помочь передаче его смысла, чем дословный перевод. «Если ты понимаешь текст, то в отдельных ситуациях ты можешь его совершенно переиначить, но это будет сделано под влиянием самого текста. И это будет более точный перевод, нежели просто точный перевод, сделанный без глубинного человеческого понимания. И смещение акцентов может быть санкционировано самим текстом, а может быть ему противопоказано».
Лилит Меликсетян, литературовед, переводчик, профессор ереванского Российско-Армянского университета, отметила важность связи между народами, которую помогают обеспечить переводчики. «Днем переводчика должен быть день разрушения Вавилонской башни, если бы мы знали его точную дату. Это начало диалога между языками и культурами. Если мы не будем строить мост, то мы будем в бездне. Переводчики — те, кто через эту бездну переводят».
Греческий писатель Констанинос Микополос заявил, что перевод даёт произведению новую жизнь: «Переводчик — это не только ремесленник, это художник, который пытается понять замысел автора и уловить все нюансы языка. Таким образом он становится соавтором, сотворцом. Перевод никогда не является нейтральным, каждое слово проходит через фильтр восприятия. Это может обогатить произведения, а может и исказить. Взаимодействие между автором и переводчиком — это динамичный процесс. Перевод переходит границы простого перевода слов, это акт сотворчества. И произведение живет и дышит по-новому после этого путешествия, и возможно, это величайший урок».
Алехандро Ариэль Гонсалес, переводчик, президент Аргентинского общества Достоевского, отметил, что для качественной работы переводчику необходимо следить за развитием своего родного языка. «В 40-х годах [XX века] было бы невозможно перевести на испанский язык Андрея Платонова, потому что не было такого литературного языка. Пять лет назад я перевел Платонова на тот испанский язык, который существует благодаря латиноамериканским писателям 20-го века. Я смог играть со своим языком так, как Платонов играл с русским языком. Переводчик — это самая скромная и смиренная работа, он не может претендовать на оригинальность и уникальность, он должен знать хорошо свою литературную традицию и сознательно делать свою работу», — заключил аргентинский филолог.
Нужны ли новые переводы и интерпретации мировой классики?
На встрече участники обсудили, в каких случаях есть смысл издавать новые переводы классических произведений. Ирина Барметова, литературный критик, член русского ПЕН-центра, главный редактор журнала «Октябрь», отметила, что классике нужны новые переводы, потому что при публикации новых материалов (дневников писателей, например) она обновляется, обрастает новым материалом и даже композиционно становится иной.
Французский писатель Ив Готье поддерживает создание новых переводов: «Они нужны, потому что классика сама живет, изменяется, растет. «Тихий Дон» последний раз переводили на французских в 60-х, а с тех пор текстология изменилась и по содержанию, и по методологии, например того, как переводить казачий говор».
Святослав Городецкий, переводчик, поэт, завкафедрой перевода Литературного института, отметил важность личного интереса переводчика к тексту. «Каждый переводчик хочет по-своему выразить то, как он понимает того или иного автора. Любой переводчик знает, что спустя год или два один и тот же текст он переведет иначе, потому что мировоззрение поменяется. Очень важно, чтобы текст нравился. Эмоциональная связь с текстом для переводчика крайне важна. А классика — это как вечные звезды на небе, рано или поздно к ним тянет».
Иранская переводчица Захра Мохаммади поделилась тем, как современные переводы на персидский помогают исправить неточности, допущенные в старых версиях. «Первые переводы русской классики на персидский были выполнены с языка-посредника; так многое теряется, даже имена собственные передаются по другим традициям. Долгие годы у нас был Леон Толстой, а не Лев. В новых переводах с русского это исправляется, и персидская аудитория привыкает к правильному произношению русских имен».
Александр Ливергант, переводчик, главный редактор журнала «Иностранная литература», считает, что нужны четкие основания для подготовки новых переводов. «Новые переводы должны быть лучше тех, что сделаны до них. Они нужны, если предыдущие переводы имели большое количество купюр и цензурной правки. В советские времена было принято, что если перевод хорош, то и нечего делать новые. Сейчас новая практика, но далеко не все новые переводы внушают оптимизм, порой они оказываются или хуже, или не прибавляют ничего нового. А критерии хорошего перевода не меняются — это точность и русский язык, который должен быть хорош и адекватен».
Образ мира и человека в поэзии XXI века. Герои и мотивы современной лирики
Участники круглого стола обсудили, может ли искусственный интеллект писать стихи, какие общие направления можно заметить в современной поэзии в России и других странах.
Александр Переверзин, поэт, редактор, издатель поэтического журнала "Пироскаф", выразил свое ощущение от литературного процесса: «В русской поэзии отчетливее начинает проявляться автор. Эпоха постмодерна и коллективное «я» остаются позади, на сцену выходит авторская индивидуальность. Стихотворение становится не просто кирпичиком, а самим зданием. ИИ научился писать тексты, а при помощи редактора их можно сделать даже интересными. Но если говорить о нарративной поэзии, то там сразу видна вторичность и насколько ИИ беспомощен. Нарратив, рифма и ритм будут еще долго спасать русскую поэзию от ИИ. В этом новый шанс русской поэзии, давайте его используем.
Поэзия дает человеку понимание и сострадание, которые ничто другое в нашей жизни дать не может. А герой может быть каким угодно, главное, чтобы он чувствовал время. в котором живет. На сцену выходит герой, который рефлексирует и сострадает. А художник должен быть независимым, это главное условие гуманизации искусства».
Акбар Рыскулов, поэт из Киргизии, выразился в эпической стилистике: «Поэзия — душа. Если отсутствует душа, то и поэзии нет».
Валентина Радинска, болгарский поэт, переводчик, рассказала, как нарративная поэзия вновь стала популярной. Она «становится убежищем для людей, которым оно нужно. Именно поэтому происходит возрождение такой поэзии. Появилось такое течение, как новая социальная поэзия. Тема отчуждения, бедности, отчаяния — это сильные темы. Новый герой — это человек растерянный, человек, который ищет».
Суман Похрел, непальский поэт и переводчик, согласен, что социальная поэзия не теряет актуальности: «Поколения меняются, и новые поколения по-разному пишут, но это направление всегда можно заметить».
Нужны ли писателям профессиональные сообщества?
На круглом столе представители писательских союзов разных стран рассказали о том, чем авторам может помочь участие в сообществах.
Светлана Василенко, глава Союза российских писателей, рассказала о сложностях, с которыми столкнулись основатели СРП в 90-е годы. «Мы не знали, что кроме творческих вещей для организации нужна материальная база. В СССР Союз писателей имел две части: творческая и литфонд, это было государство в государстве, Ватикан в Риме. Сейчас мы лишились профсоюзной поддержки, но творческая жизнь идет активно». Она отметила, что форум, в рамках которого проходит сегодняшнее обсуждение, — это шаг в сторону изменения этой ситуации.
Койчуман Момункулов, директор Государственной книжной палаты Киргизии, рассказал о том, что хоть в союз писателей и нужно проходить строгий отбор, участие в нём может помочь автору: «Союз писателей — это есть клуб по интересам, членами могут стать те, кто написал три и более книг, в него принимают после обсуждения. Многое из работы союза писателей невозможно в одиночку для творческой личности».
Карима Эль Азизи, руководитель отдела международных связей Книжной палаты Шарджи, считает, что сообщества для писателей — это не просто сеть контактов, это место для поддержки и вдохновения. «Это место, где мы получаем ответы на наши вопросы и где наш голос может быть услышан. Союзы писателей позволяют нам громче слышать писательские голоса. Представьте мир, где писатель работает в изоляции, будет ли это для него хорошо? Люди – социальные существа, мы рождены, чтобы творить и делиться».
Олеся Рудягина, председатель Ассоциации русских писателей Молдовы, рассказала, что существование ассоциации поддержало ее и других писателей в тревожные времена. Она также напомнила об исторической роли творческих сообществ: «Представьте себе XX век без имажинистов, символистов, футуристов. Как бы выглядела литература?»
Хилда Твонгерве, писатель, исполнительный директор женской писательской ассоциации Уганды, отметила, что сама сегодняшняя встреча и обсуждение необходимости писательских сообществ стали возможны благодаря существованию как раз такого сообщества.
При подготовке статьи использованы материалы, предоставленные АСПИР.
