Нагуглил золотую медаль

Текст: ГодЛитературы.РФ

Фото: Юлия Пантелеева/novostispb.ru

Сайт Гильдии словесников опубликовал письмо педагога, кандидата филологических наук Валентины Лискиной, в котором она подробно разбирает школьный этап Всероссийской олимпиады школьников по русскому языку. У учителей он оставил не самое приятное послевкусие и много вопросов. И самый главный из них — кто и как смог пройти этот первый и самый массовый этап? Ведь от этого зависит, кто из школьников попробует свои силы на следующем муниципальном этапе? И еще один немаловажный вопрос: а можно ли по-честному решить все задания Олимпиады, рассчитывая только на свои знания, эрудицию и интуицию?

Валентина Лискина, кандидат филологических наук:

Судя по разбору заданий (их составляют специалисты, работающие в московском Центре педагогического мастерства (ЦПМ), без поисковых систем — или заранее известных ответов — олимпиаду было не решить. Впрочем, и в ответах составителей хватает ошибок и неточностей...

«Укажите русское имя, которое этимологически родственно имени иностранному. Укажите имя — общий предок и раскройте его внутреннюю форму в языке-источнике.

По-португальски Жоао, а по-русски …

По-испански Яго, а по-русски …

По-венгерски Дьёрдь, а по-русски …

По-датски Нильс, а по-русски …»

Это задание школьного этапа Всероссийской олимпиады по русскому языку, которое московские одиннадцатиклассники получили в этом сентябре. По мысли автора, школьники должны были написать следующее: что Жоао — это русский Иван, и что оба имени восходят к древнееврейскому Йоханан, и что Йоханан значит по-древнееврейски «Бог милует». А Яго — это Яков, древнееврейское Яакоб, которое будто бы значит «держащийся за пятку». А десятиклассники того же Якова должны были распознать в португальском Жайми, а Ивана — в ирландском Шоне.

Как же, не зная заранее, понять, что Жайми — это Яков (а не, скажем, Еремей — тоже ведь похоже), а Шон — это Иван (а, например, не Иона)? Видимо, никак.

Что же получается: эти соответствия нужно знать? И кому: обычным десятиклассникам и одиннадцатиклассникам, которые только начинают восхождение по олимпиадной лестнице?

Какое отношение имеет к русскому языку клочок португальской исторической фонетики и клочок ирландской? Ответ в духе того, что это-де элементы общего языкознания, не принимается: в общем языкознании есть много тем и сюжетов, гораздо более интересных, чем звуковые переходы при заимствовании личных имён. Зато нагуглить такие ответы — проще простого.

А древнееврейские имена? А их этимологии? И добро бы они ещё были правильно даны в ответах. «Йоханан», то есть, наверное, yôḥānān — это уже сокращённая форма этого имени, а исходная выглядела как yəhôḥānān. Но варианта, скажем, «Йехоханан» в критериях нет… А толкование имени Иаков как «держащийся за пятку» — это народная этимология (см. хотя бы Hebräisches und Aramäiches Handwörterbuch über das alte Testament Вильгельма Гезениуса, т. 2, стр. 447). По-видимому, на самом деле оно связано с прасемитским корнем QB «защищать». Да, она приводится в книге Бытия — но неужели языкознание со времён книги Бытия не сделало ни шагу вперёд? Нормальному школьнику таких вещей, конечно, знать не положено, но — вдруг его зовут Ваня или Яша и он сам интересовался этимологией своего имени? Так вот, если он случайно знает правильный ответ, то олимпиады ему не выиграть.

Идём дальше.

«Используя ваши знания в области этимологии, а также в области иностранных языков, объясните правописание выделенных букв в перечисленных ниже словах (например: Очки — очи; фАльцет — фальшь (итал. falsetto, от falso — «ложный»)). Объясните выбор проверочного слова».

Слова даны такие: «брОшюра, доскОнальный, кАдриль, лЯгушка».

А вот ответ:

«брОшюра — брошь (оба слова восходят к французскому brocher — «накалывать», «скреплять»);

доскОнальный — окончить (оба слова находятся в одном этимологическом гнезде со словом «конец»);

кАдриль — кадр, эскадра (кадриль восходит к латинскому quadrum — «площадь» (кадриль — танец на площади), а quadrum — к латинскому quadro — «четыре»). Кадр — (изначально) четырёхугольная рамка, эскадра — четырёхугольный боевой строй.

лЯгушка — ляжка (оба слова в одном этимологическом гнезде с лягать).

Для выполнения этого задания нужно знать французский. Иначе сопоставление брошюры и броши будет лежать за пределами науки: это же шизофрения, достойная академика Фоменко, — умение видеть у любой пары слов сходства в звучании и значении, достаточные для того, чтобы объявить их родственными. Помните, как у него было: ТюРки — то же самое, что и ТаТаРы, что и ФР-анки: ТР-ТР-ФР… На каких основаниях должен школьник связать лягушку, ляжку и лягать? А увидеть в кадрили что-то площадное или четвероугольное опять же гораздо легче тем, кто знает, что она по-французски quadrille… Кстати, четыре по-латински не quadro, а quattuor; форма quadro- появляется только в сложных словах — вроде элемента четырёх- в русском четырёхэтажный. И почему не указано, что слово доскональный — тоже заимствование, на этот раз из польского языка? Если у решателя есть минимальное диахроническое чутьё, он должен это опознать (абсолютное большинство русских основ с исходом на -альн- заимствованные) и отказаться от идеи искать родственные слова в русском языке. Одиннадцатиклассники должны были сделать такие же чудесные сопоставления: ливрея и верлибр (или либеро); кастаньеты и каштан…

Как это сделать? Очень просто: достаточно только включить под партой телефон и отыскать в «Гугле» этимологический словарь Фасмера.

И это касается не только этого этапа: почему вообще почти на всех олимпиадах по русскому языку столько заданий на этимологию? Этимологи — в каком-то смысле «штучный товар», для того чтобы стать этимологом, надо освоить много сложных методов и техник — да и просто знаний об исторической грамматике разных языков. Абсолютному большинству теоретических лингвистов работать в области этимологии не приходится.

Зачем же у школьников, начиная с самых первых этапов олимпиады, столь настойчиво развивают этимологическое псевдочутьё?

Далее одиннадцатиклассников просят определить значение слова сударь в следующих предложениях. 3) Сударь иже бѣ на главѣ его. 4) Как измолвить дьяконъ Съ страхомъ Божьим и съ вѣрою приступите, тогды бы приходили къ царским дверемъ да причащалися предъ царьскими дверми, а руки положа къ перьсемъ крестообразно, а к сударю бы не прикасались. В (3) правильный ответ — «платок». Как это следует из предложения? Или от школьника требуется знание близко к тексту Евангелия от Иоанна, из которого взят этот фрагмент? Как внутренняя форма слова сударь указывает на то, что это платок, а не шлем, не венец, не что-нибудь ещё? Но самое интересное впереди. Каким образом в (4) сударь оказывается не платком, не куском ткани, а… чашей? Во время причащения верующих в православной традиции церковнослужители держат перед чашей платок, чтобы частицы Даров не упали на пол — почему это не этот самый платок? (В современной практике РПЦ им, правда, ещё отирают губы причастникам; это расходится с указанием, приведённым в (4), — но сразу после этого причастники целуют чашу. Так что на этом основании отсечь неправильный вариант не получается — в итоге причастники касаются и платка, и чаши).

Как чашу слово сударь в этом фрагменте толковал И. И. Срезневский в «Материалах для словаря древнерусского языка». Третий том «Материалов…» Срезневского вышел в свет в 1912 году; а в 28-м выпуске «Словаря древнерусского языка XI—XVII веков» (изданном почти на век позже) у слова сударь значение «чаша» отсутствует, а пример (4) получает намного более логичное толкование: «священный плат». Но какое отношение к этому всему имеет олимпиада по русскому языку: это же не кружок любителей Измаила Срезневского?

А что делать тем школьникам, которые незнакомы с тем, как технически организовано причащение? Но они, судя по всему, не справились бы и с заданием (3): они же не зубрят наизусть евангелиста Иоанна. По-видимому, одной из главных компетенций, которую развивает эта олимпиада, является благочестие.

Заданий, требующих от решателя точного знания, много — и чаще всего они связаны с историей русского языка.

Восьмиклассникам предлагается выполнить следующее задание:

«Дайте лексико-грамматический комментарий подчёркнутым словам.

1) В очи хвала, что по заочью хула.

2) В очью назло делает: пальцем тычет, словом притыкает.

Модель ответа и критерии. Слово очию (очью) — это этимологический предложный падеж (1 балл) двойственного числа (1 балл) от слова око (1 балл). Современное — воочию (1 балл). Всего 4 балла».

Здесь прекрасно всё. Во-первых, идея о том, что восьмиклассники должны опознавать древнерусский предложный падеж двойственного числа — на каких же тринадцатилетних титанов и гениев исторической грамматики рассчитана эта олимпиада! Здесь должны облегчённо вздохнуть вузовские преподаватели этой дисциплины: скольких трудов обычно стоит заставить вторкурсников филфака запомнить парадигму двойственного числа — а оказывается, что московская филологическая молодёжь, воспитанная на олимпиадах, которые составляет Городская предметно-методическая комиссия, на лету распознаёт эту форму уже в восьмом классе! То-то легко будет преподавать историческую грамматику лет через пять… Во-вторых, в (1) требуется дать комментарий к выражению (по) заочью; это тоже предложный падеж? а что такое за-, предлог? Прекрасный предложный падеж, перед которым стоит целых два предлога. И что это такое современное, которым является слово воочию? Какое таинственное слово среднего рода здесь опущено? Как школьник должен догадаться, что от него ждут этого самого современного? И наконец: почему лексико-грамматический комментарий на самом деле превращается в этимологический? — ведь, по идее, такой комментарий должен включать в себя лексическое значение и грамматические свойства слова, и не те свойства, которые были когда-то давно, а те свойства, которые наблюдаются у интересующего нас слова на синхронном срезе (то есть в этих конкретных поговорках).

Однако и на титанов палеославистики бывает проруха.

Коварные составители из Городской предметно-методической комиссии приготовили им западню в заданиях 11 класса. Там есть отрывок из «Суздальской летописи по Лаврентьевскому списку»: Радуєт сѧ купець прикупъ сътворивъ, и кормьчии въ ωтишьє приставъ. Требуется, кроме прочего, определить часть речи слова кормьчии. Как обычно, в ответе написано больше, чем требуется в вопросе: «Кормьчии по морфологическим признакам является именем прилагательным (как рабочий) (1 балл), а по синтаксическому употреблению — существительным (как рабочий) (1 балл)». Получается, полностью верный ответ «существительное» оценивается не полным баллом. Но это ещё не вся беда.

Дело в том, что в старославянском языке и в древних славянских памятниках, которые ориентировались на старославянскую норму, кормьчии — никакое не прилагательное. Этимологически, как любят выражаться авторы олимпиады, оно принадлежит к тому узкому кругу имён мужского рода с окончанием -и, которые принадлежали к склонению на *-a (то есть к тому же, что и слова жена, слуга, раба, которые теперь принадлежат к I склонению). Кръмчиѭ оубишѧ, например. Тут-то и вывалят радостные наши титаны всё, что знают про эти слова! И окажутся неправы: за все эти их знания составители приуготовили им жирный ноль. В «Суздальской летописи по Лаврентьевскому списку» слово кормьчии по морфологическим признакам является прилагательным!

А как вы узнали? А вот так.

И последнее (хотя остановиться трудно). В десятом классе одно из заданий по синтаксису посвящено инверсии в количественных конструкциях со значением приблизительности. Оно основано на том, что, по мысли авторов, словосочетание три рыбака невозможно превратить в рыбака три: они ставят перед ним звёздочку, знак грамматической неприемлемости. (Этим оно отличается, сообщают нам авторы, от три человека ~ человека три, человек-де существительное более абстрактное, а рыбак — более конкретное). Что же, пусть читатель судит сам, насколько плохо звучит по-русски следующее предложение: Когда мы утром шли мимо пруда, на нём полдеревни, наверное, ловило рыбу, а сейчас там рыбака три, не больше.

…В 2011 году профессор филологического факультета МГУ В. И. Беликов написал письмо с разгромной и очень едкой критикой заданий муниципального этапа Всероссийской олимпиады: он нашёл в ней огромное количество некорректных формулировок. Надо сказать, что задания 2017 года всё же лучше, чем задания года 2011: смотреть на те было совсем печально. Но тенденция сохраняется: по-прежнему много этимологии, по-прежнему много заданий, которые нельзя решить, не зная ответ заранее. Всё так же начальные этапы олимпиады по русскому языку в Москве ориентированы, во-первых, на гениальных тринадцатилетних историков языка, а во-вторых, на в меру уверенных пользователей «Яндекса» и «Гугла».

Ссылки по теме:

Слили в Сеть — 13.01.2017

Проверят всех — 06.09.2017