Текст и фото: Дмитрий Шеваров. На фото — Усадьба Пушкиных в Болдине
Таинственный остров Пушкина (начало)
Специальный репортаж, село Болдино, Нижегородская область
Музей спасает... деревню
С директором Государственного литературно-мемориального и природного музея-заповедника «Болдино» Ниной Анатольевной Жирковой мы решили, что с утра мне лучше поехать во Львовку, где по с некоторых пор прописались герои «Повестей Белкина». Львовка в девяти километрах от Болдина, и туристические группы добираются туда ближе к обеду.
Усадьба во Львовке появилась уже после смерти Пушкина. Наталия Николаевна распорядилась построить небольшой дом, а перед ним посадить четыре сосны — в честь ее и Александра Сергеевича четверых детей.
После раздела имения владельцем Львовки стал старший сын поэта. В начале ХХ века старый генерал от кавалерии, герой войны за освобождение Балкан Александр Александрович Пушкин помог крестьянам построить сельский храм Александра Невского и церковно-приходскую школу.
Если бы не музей, то скромного усадебного дома, храма и здания школы во Львовке скорее всего давно бы не было. И сама Львовка исчезла бы, как исчезли многие окрестные деревеньки. Может, где-то в Европе такое и привычно, но для нас это все еще странная реальность: жизнь на селе поддерживается не крестьянами, не сельхозкооперативом и не фермерами, а музеем.
Львовка спасена, сюда каждый день приезжают сотни экскурсантов, но к вечеру жизнь здесь остывает. В деревне числятся два жителя.
Музей не может заменить детям школу, а всем взрослым дать работу. Музейным сотрудникам не дано вести посевную и собирать урожай. Они не в состоянии вернуть во Львовку медпункт, почту, магазин и возродить литургическую жизнь в храме Александра Невского, что стоит рядом с усадебным домом. Числясь на балансе музея, храм сегодня законсервирован, закрыт. Денег на его реставрацию нет. А чтобы здесь вновь можно было молиться, рядом должны жить люди, нужен приход.
Настоятель болдинского Успенского храма иерей Евгений Качкин в нашей долгой с ним беседе высказал замечательную, на мой взгляд, мысль: а что если сделать церковь во Львовке домовым храмом музея-заповедника «Болдино»? В музее работает почти сто человек. С семьями — это почти полтысячи. Конечно, далеко не все верующие и воцерковленные, но на сельский-то приход народу как раз хватит. Креститься и венчаться, отмечать праздники, молиться о здравии близких в своем домовом храме — это же совершенно особенная радость.
Мне очень повезло: по усадьбе во Львовке меня водила старший научный
сотрудник музея Валентина Фроловна Тюльнева — праправнучка того самого вотчинного писаря и конторщика Петра Александровича Киреева, который осенью 1830-го помог Александру Сергеевичу быстро оформить в собственность деревню Кистенево,
заложив которую Пушкин и получил необходимые средства для свадьбы. Валентина Фроловна работает в музее уже сорок восемь лет!
В львовском доме, отданном главным героям «Повестей Белкина», у каждого из них есть своя комната. Самая солнечная, конечно же, у Лизы Муромской. Теперь, читая «Барышню-крестьянку», я буду представлять эту пронизанную солнцем девичью с веселыми занавесками.
Мне вспомнилось еще в той комнате, как трудно было в отрочестве оторваться от «Капитанской дочки» или «Войны и мира», как хотелось продлить блаженное чувство почти телесного осязания любимых героев. И пусть рассудок твердил, что этих людей придумал писатель, — мы держали их за руку, слышали их голоса, и они смотрели нам в глаза. С тех пор — вопреки доводам разума! — мы ищем и находим в любимых людях черты любимых литературных героев.
Немая борьба
А по болдинскому дому и парку мне посчастливилось бродить в понедельник, когда в музее выходной. Аллеи парка и половицы дома отдыхают в этот день от сотен ног, а бронзовый Пушкин — от бесчисленных селфи.
Чтобы стать в этот день единственным посетителем музея, мне не пришлось долго упрашивать директора музея Нину Анатольевну Жиркову, она как-то сразу поняла меня. А моим проводником по дому и парку была экскурсовод Галина Анатольевна Башкирова.
Я немало в жизни слышал экскурсоводов — и вдохновенных, и артистичных, и блестяще эрудированных. Но тут был не блеск знаний и не артистизм, а что-другое. Это была даже не экскурсия, а исповедь о Пушкине. На такую исповедь способен, наверное, лишь тот, чья судьба сплелась с пушкинской не по велению служебного долга, а по какой-то нездешней воле.
«Дай нам руку в непогоду, помоги в немой борьбе...» До встречи с Галиной Башкировой я воспринимал эти строки Александра Блока как яркую публицистику.
И вот вдруг увидел человека, которому Пушкин протянул руку, спас в житейском море.
Восемь лет назад в селе Илларионово закрыли школу, где преподавали Галина и ее муж Иван. Башкировы вынуждены были бросить свой деревенский дом (в который было вложено столько сил и средств!) и, подхватив троих детей, уехать в райцентр Большое Болдино. Галина рассказывает, что самым трудным было расставаться со школой, с классом, где на стенах так и остались портреты классиков. «Три часа я плакала в классе над тетрадками, пока не позвонил Иван и не спросил: «Где ты? Что с тобой?..»
Нижегородские чиновники вскоре отчитались перед Москвой об успешно проведенной пятилетке оптимизации и кинулись исполнять новые властные поручения. А здесь, в болдинской глубинке, случившееся до сих пор расхлебывают, ведь за шесть лет, с 2005 по 2011 год, в Большеболдинском районе из 22 школ закрылись 13! Причем первой закрыли начальную школу в Кистеневе — единственном болдинском селе, принадлежавшем исключительно Александру Сергеевичу Пушкину. Название своего скромного имения поэт увековечил в повести «Дубровский», чуть изменив его: сельцо, доставшееся Андрею Дубровскому, так же, как и Пушкину, от отца, стало известно читателям под именем Кистеневки. Если бы те, кто принимал решение о закрытии несчастной кистеневской школы, перечитали «Дубровского», они бы, верно, вздрогнули и не решились продолжить черное дело Кирила Петровича Троекурова...
Вернемся к Башкировым. В Болдине Галина устроилась работать в местную газету, Иван — в Дом детского творчества, дети пошли в болдинскую школу. Своего жилья у них в селе нет, сняли квартиру в панельном доме. Тяжело заболел отец Ивана. И тут протягивает руку Пушкин: Галю пригласили работать в музей-заповедник. С трудом рассталась с газетой, где ей удавались и очерки, и статьи, и даже сказки, но для семьи важно, что в музее ее зарплата чуть больше, чем в редакции.
…После экскурсии по дому Галина Анатольевна долго готовила его ко сну: все картины должны быть укрыты темно-зелеными шторками, все комнаты затворены, погашен свет, а ключи должны вернуться в особую коробку, где к каждому ключу прицеплен брелок с его именем. Есть ключ «кухня», а есть «людская»… Нас провожают музейный сторож и музейная кошка Мурка.
«Недавно в приехавшей к нам группе ребят, — рассказывает Галя, — был мальчик, который как-то особенно внимательно меня слушал, а после экскурсии он подошел ко мне и сказал, что его зовут Александр Сергеевич и что он уезжает отсюда не таким, как приехал…»
На другой день и я уезжал из Болдина — не таким, как приехал.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Ссылки по теме:
"В Болдино прозвучало «Живое слово» - 12.10.2017
Пушкин пуговицу потерял - 26.05.2016
Пушкин — Наталии Николаевне. О дуэлях - 14.04.2016
250 лет со дня рождения Василия Львовича Пушкина - 26.04.2016
О Пушкине и Олениной - 14.04.2016
Интриги пушкинской поры - 22.01.2016
Ай да Пушкин! — 23.01.2017
Пушкин — это я, это ты, это все мы — 06.06.2016
