САЙТ ГОДЛИТЕРАТУРЫ.РФ ФУНКЦИОНИРУЕТ ПРИ ФИНАНСОВОЙ ПОДДЕРЖКЕ МИНИСТЕРСТВА ЦИФРОВОГО РАЗВИТИЯ.

Поиск

новости читать смотреть/слушать учиться наши проекты о нас

Поиск

13.03.2023

1575

Итоговое сочинение. В помощь школьнику

Как это работает. Что такое ода

Подобно многим лирическим жанрам, ода пришла к нам из глубины веков — и пережила ряд неожиданных, но вполне логичных трансформаций

Текст: Ольга Лапенкова

В прошлых выпусках мы разобрались, что такое эпиграмма и эпитафия — лирические жанры, которым исполнилось по меньшей мере две с половиной тысячи лет. И в первом, и во втором случае мы отметили, что каждый из этих жанров значительно изменился. Так, слово «эпиграмма» первоначально обозначало любую памятную надпись и только потом превратилась в короткое колкое стихотворение, которое могло стать причиной дуэли либо ссылки чересчур язвительного автора. Что же касается эпитафии — стихотворения на смерть близкого человека, — то многие отечественные классики, как ни странно, писали то шутливые, то вполне серьёзные «надгробные» вирши самим себе.

Ода — ещё один жанр, пришедший к нам из античных времён: это стихотворение, прославляющее какого-либо человека или событие. Поначалу оды писались предельно серьёзно и посвящались только фигурам государственного масштаба. Так, в I в. до н. э. Римский поэт Квинт Гораций Флакк написал оду Меценату:

Славный внук, Меценат, праотцев царственных,
О отрада моя, честь и прибежище!
Есть такие, кому высшее счастие
Пыль арены дает в беге увёртливом
Раскалённых колес: пальма победная
Их возносит к богам, мира властителям. <...>
Этот счастлив, когда с поля ливийского
Он собрал урожай в житницы бережно; <...>
Многих лагерь манит, — зык перемешанный
И рогов, и трубы, и ненавистная
Матерям всем война. <...>
Но меня только плющ, славных отличие,
К вышним близит, меня роща прохладная,
Там, где Нимф хоровод легкий с Сатирами,
Ставит выше толпы, — только б Евтерпа лишь
В руки флейты взяла, и Полигимния
Мне наладить пришла лиру лесбийскую.
Если ж ты сопричтёшь к лирным певцам меня,
Я до звёзд вознесу гордую голову.

Знатный и богатый римлянин Гай Цильний Меценат был покровителем творческих людей. Обладая безукоризненным вкусом, он выделял для себя подающих надежды поэтов — и «вводил» их в высшие круги, а также, разумеется, обеспечивал всем необходимым, чтобы они могли не беспокоиться о хлебе насущном. Так, в середине 30-х гг. до н. э. Меценат подарил Горацию виллу в 20 километрах от Рима. Это позволило поэту, не любившему суетную городскую жизнь, отклонить предложение самого императора Августа стать его личным секретарём. Имя знатного римлянина стало нарицательным; теперь слово «меценат» обозначает любого влиятельного человека, который, выражаясь современным языком, инвестирует в искусство.

Среди европейских классиков традицию написания од перенял, в частности, Пьер де Ронсар (XVI в.). Его хвалебные стихи порой посвящались не столь высоким предметам, да и написаны они были более лёгким слогом, но посыл оставался неизменным: чистый и неподдельный восторг перед прошлым и настоящим и полный надежд взгляд в будущее. Вот одно из произведений, вошедших в сборник, который так и назывался — «Оды»:

ГАСТИНСКОМУ ЛЕСУ

Тебе, Гастин, в твоей тени
Пою хвалу вовеки, —
Так воспевали в оны дни
Лес Эриманфа греки.
И, благодарный, не таю
Пред новым поколеньем,
Что юность гордую мою
Поил ты вдохновеньем. <...>
Да будешь вечно привлекать
Сердца своим нарядом,
Приют надёжный предлагать
Сильванам и наядам.
Да посвятят тебе свой дар
Питомцы муз и лени,
Да святотатственный пожар
Твоей не тронет сени.

С одной стороны, восхищение лирического героя — чувство сугубо личное, и примерно в таких выражениях каждый, пожалуй, мог бы рассказать о месте, где он провёл восторженные юношеские годы. С другой стороны, Ронсар свято чтит традицию — и дважды обращается к античным предшественникам, вспоминая и эрифманский лес, где был совершён один из подвигов Геракла, и «сильвинов и наяд» (мелких божеств, в существование которых верили древние греки).

Однако в России становление литературы как национального явления шло намного медленнее, и первые оды наших соотечественников звучали намного «тяжелее», чем хвалебные стихи Ронсара.

Какие оды писали российские поэты

Одним из первых российских авторов, обратившихся к жанру оды, был Феофан Прокопович. В 1709 году он написал «Епиникион», прославлявший Полтавское сражение. Но читать эти стихи и в XVIII веке было трудновато, а сейчас... Изучите отрывок и посудите сами:

О Боже всесилный,
Еще наш приял еси вопль и плач умилный,
Еще нас не судиши в конец отринути!
Победихом! Падеся супостат наш лютый,
И отступник приять казнь, отчества враг велий,
Ко нам же возвращенный грядет мир веселий
И безбедно здравие ведеть со собою.

Оды М. В. Ломоносова читать уже легче, но и здесь от нас требуется некоторое усердие. Приведём фрагмент из его знаменитой «Оды на день восшествия на Всероссийский престол Императрицы Елисаветы Петровны 1747 года», которая, кстати, была написана значительно позже, а именно в 1753 году, на шестую годовщину этого самого восшествия:

Царей и царств земных отрада,
Возлюбленная тишина,
Блаженство сёл, градов ограда,
Коль ты полезна и красна!
<...>
Когда на трон Она вступила,
Как Вышний подал Ей венец,
Тебя в Россию возвратила,
Войне поставила конец,
Тебя прияв облобызала:
«Мне полно тех побед, — сказала, —
Для коих крови льется ток.
Я Россов счастьем услаждаюсь,
Я их спокойством не меняюсь
На целый запад и восток»...

Слог Ломоносова не в пример доступнее, чем манера Феофана Прокоповича. Но в случае с «Одой на день восшествия...» дополнительную трудность создаёт то, что лирический герой обращается не к самой Елизавете I, а к «возлюбленной тишине», то есть миру, покою, процветанию. «Тебя в Россию возвратила» — это значит, что императрица вернула «россам» гармонию и благоденствие. «Тебя прияв облобызала», то есть поцеловала, — то же самое, только на языке метафоры (вообще-то целовать тишину немного странно).

В той же традиции работал Г. Р. Державин, родившийся намного позже и потому прославлявший другую императрицу — Екатерину II. Вот какими словами начинается его ода «На Шведский мир», посвящённая победе в русско-Шведской войне (1788–90 гг.):

НА ШВЕДСКИЙ МИР

‎Ты шествуешь в Петрополь с миром
И лавры на главе несешь;
Ты провождаешься зефиром
И Россам пальмы раздаешь.
Ты шествуешь! — Воззри, царица,
На радостныя всюду лица,
На сонмы вкруг тебя людей!
Не так ли на тебя взирают,
Как нежную весну встречают
В одежде розовых зарей?..

Неудивительно, что ода в XIX веке стала меняться и вбирать в себя черты других жанров, пока не превратилась в полную противоположность самой себе. Так, в оде А. С. Пушкина «Вольность» прославляется вовсе не Российская Империя, а, наоборот, некое вымышленное государство, где всё не так, как было в царствование Александра I:

ВОЛЬНОСТЬ (ода)

Беги, сокройся от очей,
Цитеры слабая царица!
Где ты, где ты, гроза царей,
Свободы гордая певица?
Приди, сорви с меня венок,
Разбей изнеженную лиру…
Хочу воспеть Свободу миру,
На тронах поразить порок. <...>
Увы! куда ни брошу взор —
Везде бичи, везде железы,
Законов гибельный позор,
Неволи немощные слезы… <...>
Лишь там над царскою главой
Народов не легло страданье,
Где крепко с Вольностью святой
Законов мощных сочетанье;
Где всем простерт их твердый щит,
Где сжатый верными руками
Граждан над равными главами
Их меч без выбора скользит
И преступленье свысока
Сражает праведным размахом;
Где не подкупна их рука
Ни алчной скупостью, ни страхом… <...>
1817

После А. С. Пушкина любое стихотворение, рядом с которым автор писал «ода», было либо стилизацией, либо сатирой, либо откровенным издевательством. Например, в 1834 г. М. Ю. Лермонтов написал «Оду к нужнику» (то есть к, пардон, туалету), и вот как она начиналась:

ОДА К НУЖНИКУ

О ты, вонючий храм неведомой богини!
К тебе мой глас... к тебе взываю из пустыни,
Где шумная толпа теснится столько дней
И где так мало я нашел еще людей!
Прими мой фимиам летучий и свободный,
Незрелой, слабой цвет поэзии народной! <...>
1834

Также к жанру обращался Н. А. Некрасов — чтобы в очередной раз обличить вельмож и богачей, равнодушных к страданиям народа. К одному из них обращается лирический герой «Современной оды», вкрадчивый и насмешливый:

СОВРЕМЕННАЯ ОДА

Украшают тебя добродетели,
До которых другим далеко,
И — беру небеса во свидетели —
Уважаю тебя глубоко…
Не обидишь ты даром и гадины,
Ты помочь и злодею готов,
И червонцы твои не украдены
У сирот беззащитных и вдов.
В дружбу к сильному влезть не желаешь ты,
Чтоб успеху делишек помочь,
И без умыслу с ним оставляешь ты
С глазу на глаз красавицу дочь. <...>
Не спрошу я, откуда явилося,
Что теперь в сундуках твоих есть;
Знаю: с неба к тебе все свалилося
За твою добродетель и честь!.. <...>
1845 г.

Да-да, неизвестный знаменитый богач, ты кристально честен и невероятно милостив. И во-о-он ту гору золота ты заработал честным трудом, и эту... Конечно-конечно…

Наконец, в ХХ в. оды отечественных поэтов приобрели ностальгический, сугубо личный оттенок, что мы уже наблюдали в творчестве Ронсара. Здесь уместно процитировать стихотворение А. А. Ахматовой, чья юность прошла в Петербурге и его окрестностях. Однако в стихотворении, посвящённом столетию Царскосельского лицея (того самого, где учился Пушкин), Ахматова вспоминает не великих предшественников, а мелкие, порой даже грязноватые детали быта, которые навсегда остались в её сердце:

ЦАРСКОСЕЛЬСКАЯ ОДА

Настоящую оду
Нашептало… Постой,
Царскосельскую одурь
Прячу в ящик пустой,
В роковую шкатулку,
В кипарисный ларец,
А тому переулку
Наступает конец. <...>
Тут ходили по струнке,
Мчался рыжий рысак,
Тут ещё до чугунки
Был знатнейший кабак. <...>
Здесь не древние клады,
А дощатый забор,
Интендантские склады
И извозчичий двор.
Шепелявя неловко
И с грехом пополам,
Молодая чертовка
Там гадает гостям.
Там солдатская шутка
Льётся, желчь не тая…
Полосатая будка
И махорки струя... <...>
1911

Также в экспериментальные оды ХХ в. просочилась любовная тематика, что было уж совсем немыслимо в эпоху классицистов. Вспомним строфы из работы И. А. Бродского «Прощальная ода»: