Текст: Михаил Визель

I. Фикшн

1. Алексей Иванов «Вегетация»

• М.: Альпина.Проза, 2024. – 536 с.

Пожалуй, главная новинка «к ярмарке» современной русской прозы. Хитроумно закрученная и математически безукоризненно выстроенная антиутопия, «био-дизель-панк», по авторскому определению, в котором взбесившиеся, зажившие псевдожизнью гигантские лесообрабатывающие механизмы ведут непримиримую борьбу с омеханиченными, потерявшими незаметно для самих себя человеческую природу обитателями мутировавшего леса – не подозревающими, что где-то совсем рядом идет совсем другая жизнь по совершенно другим законам. Захватывающее и отталкивающее чтение – сравнение с романами Достоевского кажется слишком сильным и даже запретным приёмом, но здесь оно напрашивается.

2. «Тело: у каждого свое», составитель: Вероника Дмитриева

• М.: АСТ, РЕШ, 2024. – 509 с.

«Дано мне тело, что мне делать с ним?» – вопрошал некогда великий поэт Осип Мандельштам. «Например, составить антологию на эту тему с участием почти 40 авторов и друзей редакции», – ответила сто с лишним лет спустя великий редактор Елена Шубина. И действительно редактор РЕШ Вероника Дмитриева ее составила – от живых классиков Евгения Водолазкина и Татьяны Толстой, через писателей в расцвете карьеры, как Алексей Сальников и Майя Кучерская, и до лелеемой редакцией молодой поросли, в которую попала и бренд-менеджер РЕШ Татьяна Стоянова, представшая на сей раз в качестве единственного в сборнике поэта. Понятно, что тематика рассказов и эссе столь же разнообразна и разнопланова, как и сами авторы, и охватывает мир телесности во всей его, так сказать, полноте, от неизбежного для писателей-женщин жёсткого натурализма деторождения до высокой метафизики окончательного прощания с телом. Кстати, имя единственного присутствующего в сборнике классика неживого – Фридриха Горенштейна, лишенного материального тела с 2002 года, обведено в «сведениях об авторах» траурной рамочкой, как будто его расставание с телом произошло в процессе подготовки сборника. Будем видеть в этом тоже выход в метафизику, а не курьёзный редакторский ляп.

3. Утхит Хемамун. «Сказители»

• Пер. с англ. Олега Алякринского
• М.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2024. — 608 с.

Пять сказителей рассказывают юным неслухам пять историй, которые переплетаются, отталкиваются и дополняют друг друга. И мы, искушенные европейские читатели, погружаемся через них в мир архаичной тайской культуры, столь разительно отличающийся от нашего. Нельзя, впрочем, сказать, что он нам вовсе не известен, потому что количество россиян, отбывающих на зимовку, порою довольно продолжительную, в Юго-Восточную Азию, отнюдь не уменьшается. Но с этой стороны, с литературной, погружаться в него удаётся не часто. И напрасно. Но, конечно, писатель с экзотическим именем интересен не просто как представитель своей экзотической культуры – но и сам по себе, как писатель, «слагатель историй». Не случайно же роман переведён не с тайского, а с английского. Впрочем, одно обычно и сочетается с другим.

4. Рои Хен. «Шум»

Пер. с ивр. Г. Зельцера

• М.: Фантом Пресс, 2024. — 320 с.

Судьбы юной молчаливой виолончелистки, неостановимой сорокалетней болтушки и умудрённой годами и работой с лучшими и худшими образчиками английской литературы пожилой переводчицы перекликаются и переплетаются на улицах современного Иерусалима. Они – представительницы трех поколений одной семьи, мать, дочь и внучка, но связывает их далеко не только это. Рой Хен – хороший писатель, и трехголосая история, им рассказывая, далеко выходит за рамки семейные, а библейские имена героинь – Габриэла, Ноа, Ципора – придают ей прямо-таки вечное звучание. Остается добавить, что Хен – сам переводчик русской литературы. И это всегда у него хоть немного, да сказывается.

5. Денис Осокин. «Уключина»

• М.: Альпина.Проза, 2024. – 432 с.

Денис Осокин давно приучил своих читателей, что его проза, как и фильмы, снятые по его сценариям – это не столько проза, сколько стихотворения в прозе, где подбор и звучание слов значит больше, чем номинальный сюжет. Вот и новая его книга такова. Она составлена из ранее публиковавшихся миниатюр, «крохо́ток», как сказал бы покойный классик, якобы переведённых с разных языков народов России, к которым присовокуплена относительно большая заглавная повесть. Содержание её двоится – это как бы откровенная история отношений лирического героя с девушкой, которую он называет Уключиной (а что? как только не называют друг друга влюблённые…), но при этом она периодически принимает форму настоящей уключины – то есть той вилкообразной или петлеобразной детали, в которую вставляется длинная часть весла. Фрейд, наверное, был бы в восторге, но и читатель, если настроит соответствующим образом оптику своего восприятия, тоже может получить большое удовольствие от этой тихой, шелестящей прозы, словно написанной на одном из языков народов Поволжья.

6. Марина Бородицкая. «Не забудь сказать спасибо»

• М.: АСТ, РЕШ, 2024. – 379 с.

Марина Бородицкая, наверное, лучший из здравствующих переводчиков детской поэзии, которая есть самая сложная из всех видов поэзии – достаточно вспомнить ее конгениальные русские версии Джулии Дональдсон. И не менее замечательный оригинальный поэт. Под эту довольно широкую обложку, видимо, к юбилею, она собрала свои мемуары – воспоминания интеллигентной центрально-московской девочки 1954 года рождения, прошедшей через все ритурнели своей среды, от «прогулочной группы» (третья скамейка на Страстном бульваре – разумеется, никакого государственного детского садика!), и далее всё, что полагается, включая только-только появившуюся тогда английскую спецшколу и вытекающий из нее Иняз. Получилось, впрочем, не только типически-узнаваемо для тех, кто застал, и поучительно для тех, кто не застал, но и личностно, потому что сначала судьба, а потом и собственный сознательный выбор послал Марине Яковлевне прекрасных учителей, друзей, партнёров, которые полностью заслуживают ее вдохновенного, предельно личного рассказа. И, конечно, в книге много прекрасных стихов.

7. Исмаиль Кадарэ. «Генерал мёртвой армии»

• Пер. с албанского Василия Тюхина
• СПб.: Поляндрия No Age, 2024. – 288 с.

«Война не закончена, пока не похоронен последний павший солдат», гласит древняя мудрость. Герой этой книги приезжает на места сражений двадцатилетней давности для того, чтобы выполнить это правило — эксгумировать и увезти на родину тела павших солдат. Миссия эта скорее гуманитарная, а не военная, но понятно, что выполнять её должен военный в чине не ниже генеральского. Но понятно и то, что даже самого сурового и воинственного генерала она способна выбить из седла. Интересно здесь и то, что перипетии последней кампании генерала мёртвой армии описывает не представитель стороны захватчиков, пришедших некогда с войной (они не называются, но понятно, что это итальянцы), а писатель-албанец, для которого архаичные нравы и дикие песни, сводящие итальянского генерала с ума, родные и привычные. Именно этот роман 63-го года вознёс Исмаиля Кадарэ к европейской славе и нанёс его маленькую, наглухо закрытую правящим режимом родину на литературную карту Европы. А в том, что на русском языке он выходит только сейчас, можно усмотреть многозначащий символ.

8. Уолтер Айзексон. «Илон Маск»

• Пер. с англ. Заура Мамедьярова, Евгении Фоменко
• М.: АСТ, Corpus, 2024. – 720 с.

После ошеломительной победы Дональда Трампа Илон Маск окончательно вышел из тени и занял место его правой руки, претендующей на то, чтобы быть не только одним из ведущих визионеров-технократов нашего времени, но и влиятельнейшим из реальных политиков. Так что издательство АСТ можно поздравить со своевременным приобретением прав, а Уолтера Айзексона – с удачным выбором героя для своей новой биографической книги. Памятуя, что предыдущие его герои – в частности, Джобс, Эйнштейн и Леонардо да Винчи – это как бы заявка на масштаб личности. Но, конечно, работа с живым и весьма неординарным во всех своих проявлениях человеком – не то же самое, что работа над биографиями великих прошлого, пусть и недалёкого. Автор уверяет, что провел со своим героем два года; если не бок о бок, то в достаточно тесном взаимодействии – и это хорошо заметно по книге. Насколько оправдано его сопоставление с Леонардо – станет понятнее через какое-то время.

9. Владимир Таранков, Марина Сахарова. «Менделеев. Экономическая независимость России»

• М.: Бослен, 2024. – 320 с.

Своеобразная светская агиография Менделеева, в которой тот предстает не просто гениальным ученым, которым он, безусловно, был, но и не менее великим государственным мужем, радевшим о пользе своей страны, и, кстати, не забывавшим и о своей личной – умело вкладывая собственные растущие финансовые активы в новаторские тогда ценные бумаги. Мало кому известно, например, что доклад на заседании Российского химического общества в 1869 году о периодическом законе химических элементов, собственно, обессмертившем его имя, Менделеев сделал не сам, а попросил его зачитать своего коллегу, потому что сам он в это время по поручению Вольного экономического общества инспектировал артельные сыроварни, чтобы дать своё экспертное заключение: стоит ли дальше поддерживать эту отрасль промышленности? Отдельный раздел посвящен отношениям великого ученого с Китаем – необходимость развивать с которым стратегическое партнерство Дмитрий Иванович, оказывается, если верить авторам, тоже всячески подчёркивал. Выражение «русский Леонардо» к кому только не применяют; но Менделеев достоин его в наибольшей степени. О чём в год его скромного юбилея (190 лет) вполне стоит напомнить.

10. Салман Рушди. «Нож»

• Пер. с англ. Анны Чесноковой
• М.: АСТ, Corpus, 2024. – 272 с.

Несчастное покушение 12 августа 2022 года навсегда лишило 75-летнего Салмана Рушди одного глаза и надежды дожить жизнь спокойно, не опасаясь новых покушений. Но, умный целеустремлённый человек и большой писатель, он ответил так, как и подобает ответить писателю: написал книгу, описывающую его трагический опыт и свои шаги по сознанию и принятию новой для себя реальности. Это уже не первый раз, когда Рушди прибегает к технике автофикшна для описания пережитого им лично травматичного опыта. Первая его книга такого рода называлась «Джозеф Антон» и повествовала о годах, проведённых под покрытием после злосчастной фетвы иранского аятоллы. Тогда Рушди сумел прожить этот этап своей жизни без физических потерь. Сейчас, к сожалению, дело обстоит противоположным образом.

11. Эмир Кустурица. «Мятежный ангел»

• Пер. с итал. Ольги Поляк под ред. Жанны Перковской
• М.: Альпина нон-фикшн, 2024. – 188 с.

Эмир Кустурица, оказывается, – близкий друг немецкого писателя Петра Хандке. И получение им Нобелевской премии по литературе, естественно, сподвигло режиссера-музыканта на философские размышления и воспоминания, которые и отлились в виде этой книги. Которая начинается с наблюдения, что жизнь – это единственное состязание, в котором никто не торопится прийти к финишу первым, а последняя глава носит глубокомысленное название «Говорить правду и быть остроумным – это не одно и то же». Кустурица – один из тех творцов, про которых можно сказать, что он создал свой особый мир, который сразу узнаваем, в какой бы форме он ни выражался – кинематографической, музыкальной или в данном случае в литературной. Это произведение Кустурицы, этим и интересно.

12. Максим Семеляк. «Средняя продолжительность жизни»

• М.: Альпина.Проза, 2025. – 444 с.

Максим Семеляк – один из ведущих московских глянцевых журналистов нулевых, подобно многим русским мальчикам своего поколения, чьё весёло-нищее гуманитарное студенчество пришлось на бурные девяностые, а первые стремительные успехи-деньги-возможности – на благополучные нулевые, оказался в середине 20-х лицом к лицу с необходимостью отвечать на вопрос: как так вышло, что из точки «А», в его случае – непосредственно из точки «Афиша», мы пришли в точку Z? Максим, уже известный как автор вполне документальной книги о Летове, на сей раз выбирает для ответа на этот крайне неприятный вопрос стилистику сюрреалистического псевдомемуара (чтобы не сказать «гримуара») – начинающегося, чтобы сразу взять правильный тон, со сцены раскапывания могилы на Ваганьковском кладбище. Но важнее, впрочем, не эти гиньольные подробности, а то, что называется «атмосфера»: «За окнами тоже царила блаженная беспозвоночность — то были, как говорил д’Артаньян, времена меньшей свободы, но большей независимости. Сам год был объявлен в России годом снегиря». «Год снегиря» – это 2008-й. Остается добавить, что редактором книги выступил давний коллега автора Лев Данилкин – еще один молодой и успешный трендсеттер нулевых, ушедший ныне в тень.

13. Мишель Заунер. «Мишель плачет в супермаркете»

• Пер. с англ. С. Богданова
• М.: Эксмо, Бомбора, 2024. – 336 с.

Мать – настоящая кореянка, дочь выросла настоящей американкой из Орегона. Общий язык им найти очень сложно. Но дочь находит ключик: корейская еда. Которую они обе любят, но в прямом смысле слова с разных сторон океана. Мишель Заунер, которая вообще-то достаточно известная в своей среде инди-певица, написала свою психотерапевтическую книгу в 32 года, уже после преждевременной смерти матери в возрасте 63 лет, и это, конечно, окрашивает её сочинение в печально-возвышенные тона. Но, как справедливо говорится в издательской аннотации, в описанной здесь связке «мать-дочь» узнают себя многие дочери и теперь уже многие матери, безотносительно успеха в шоу-бизе и специфического национального бэкграунда.

14. Алексей Олейников. «Легкое дыхание»

• М.: Альпина.Проза, 2025. – 266 с.

Название романа известного детского писателя, автора эпического школьного рэпа «Соня из 7 буэ» и принятых «на ура» графических переложений «Евгения Онегина» и «Горя от ума» не просто так повторяет название классического рассказа Бунина, а как бы раскрывает его. Оля Мещерская вовсе не стала жертвой безумной ревности армейского офицерика, как подумали все окружающие, а оказалась в центре хитроумного заговора – раскрыть который предстоит юной ученой даме с кембриджским дипломом и говорящим именем Вера Остроумова. Итак, перед нами ретродетектив в декорациях Серебряного века. Что ж, идея вполне продуктивная –посмотрим, как далеко заведёт она новоявленного беллетриста. Благо в сюжетах он, школьный учитель литературы, недостатка явно испытывать не будет.

15. Франческа Джанноне «Почтальонша»

• Пер. с итал. Юлии Гармашовой под ред. Екатерины Иванкевич, Татьяны Быстровой
• М.: Альпина, Belles Lettres, 2025. – 590 c.

История итальянской Стрелки (письмоносицы из фильма «Волга-Волга», если кто забыл) разворачивается практически в то же время и в таком же в глухом местечке, но не так комично, как в известном музыкальном фильме Александрова. Патриархальная южная Италия не готова к тому, чтобы женщина самостоятельно работала, ездила на велосипеде, да еще и развозила письма – деловые, любовные и даже заграничные! То есть делала три вещи, которые традиционно должны делать только мужчины, во всяком случае на жгучем юге Италии, в Апулии. Это приводит Анну, переселившуюся с мужем с Севера, к коллизиям совсем не юмористического толка. Но кончается всё благополучно, это всё-таки Италия. Кстати, прототип героини – родная прабабушка авторши (если «почтальонша», то ведь и «авторша»?!). И это тоже типичная Италия.

16. Давид Сала. «Шахматист»

• Пер. с франц. Иры Филипповой
• СПб.: Бумкнига, 2024. – 128 с.

Грозная и многозначительная история Стефана Цвейга о триумфе грубой однонаправленной силы над изощренным, но слабовольным интеллектом хорошо известна. И французский художник Давид Салà, делая свою графическую адаптацию «Шахматной новеллы», сосредотачивается не столько на сюжете, сколько на антураже «заката Европы» 1940-х годов – последнего всплеска «Большого стиля» перед пришествием битников, джинсов и мини-юбок. Впрочем, и о последовательном нарративе он тоже не забывает.

17. Карло Коллоди, Лоренцо Маттотти, «Пиноккио»

• Пер. с итал. Камилла Данини
• М.: Metamorphoses, 2025. – 296 с.

Это не графический роман в полном смысле слова, потому что здесь полностью воспроизведён оригинальный текст "Пиноккио" в русском переводе XIX века, но, конечно, уникальная особенность этой книги – экспрессивные картинки патриарха итальянского графического романа Маттотти, который буквально вдыхает (чтобы не сказать «вколачивает») в нравоучительную сказку футуристические визуальные смыслы.

18. Алимус. «Библиотека Преображения»

• М.: Нитусов, 2025. – 48 с.

Алим Велитов, один из многолетних вдохновителей и направителей комиксового пространства Москвы, сам художник с мгновенно узнаваемым стилем, собрал наконец воедино много лет копившиеся истории про Суперваленка – национального российского супергероя с узнаваемым шлемом-атрибутом. И дополнил их метафорическим обобщением своего опыта многолетнего преподавания в Российской государственной библиотеке для молодежи. Находящейся, как можно догадаться, хоть и не без труда, на Преображенской площади.

19. Князь Виктор Иванович Барятинский. «Из Курска в Рим. Воспоминания»

• М.: Индрик, 2024. – 336 с.

Князь Виктор Барятинский (1823–1904), брат наместника Кавказа Александра Барятинского, которому выпала честь и участь закончить Кавказскую войну, сам прожил жизнь образцового русского аристократа XIX века, морского офицера и любителя прекрасного. Будучи страстным археологом-любителем, именно он, применяя навыки военной рекогносцировки, определил в Афинском Акрополе точное расположение театра Дионисия, что было использовано затем Генрихом Шлиманом. И как раз ему адмирал Нахимов поручил зарисовать, прямо с балкона своего флагманского корабля «Императрица Mapия», впечатляющую панораму пожара турецкого флота в самом конце Синопского сражения – и впоследствии эти рисунки послужили Айвазовскому основой для написания официальных картин на этот сюжет. Подав в отставку после окончания Крымской войны и потери русского флота, последние 12 лет жизни князь провел в Риме, у такой же высокородной, как и он сам, родни по жене. Но, в отличие от адмирала Чичагова поколением раньше, с Россией отнюдь не порывая. Его мемуары описывают этапы этого большого пути, конечно, в приукрашивающем себя виде, но, как говорится, рисующем картину нравов. Сейчас его книга стала доступна трудами живущего в Италии русского историка Михаила Талалая.

20. Кусака Ёко. «Рассыпающийся мир: Рассказы, повести, пьеса, эссе»

• Пер. с япон. Екатерины Юдиной
• М.: ОГИ, 2025. – 288 с.

Одна из самых ярких и незаконных литературных комет XX века – японская писательница, сверкнувшая всего на три года – именно столько продолжалась её литературная деятельность, оборвавшаяся в 1952 году самоубийством на почве не разделяемой в полной мере любви в возрасте 21 года. Конечно, само по себе это трагическое обстоятельство ещё не говорит напрямую о качестве прозы несчастной девушки. Но издатели уверяют, что послевоенное поколение японцев, болезненно переживавшее страшный разгром во II Мировой войне и полное переустройство своего патриархального общества, находило в дошедшей до нас скупой прозе Ёко и самой ее переломившейся жизни что-то для себя важное.

21. БЕЗ МУЗ

• Сост. и науч. ред. А. А. Россомахин
• СПб.: Нижегородский кампус «Высшая школа экономики»; Издательство «Да», 2024. – 232 с.; 90 ил. [Две книги в одной: 52+180 с.].

Репринтное воспроизведение футуристического сборника, выпущенного в Нижнем Новгороде в бурном 1918 году и снабжённого сейчас обширным академическим комментарием, любопытно сейчас не только как подтверждение того, что футуризм был далеко не только модным столичным поветрием. Имена авторов, в него включённые, говорят за себя: Велимир Хлебников, Николай Асеев, Константин Большаков, Рюрик Ивнев, Сергей Третьяков, Вадим Шершеневич; любопытно, что в своем обзоре «Поэзия 1918 года» Шершеневич заявляет о «смерти футуризма» и рождении «имажионизма» (sic!), – таким образом, это первая фиксация нового термина. Интересно, что в число имен, поставленных под воззванием Председателей Земного шара, значится и некто Ульянов. Розыски составителей укрепили их в мысли, что имеется в виду тот самый Ульянов, который подвизался в то время в Петрограде под именем Ленина. Что ж – в чутье провинциальным футуристам не откажешь: претензии Ульянова-Ленина на положение Председателя Земного шара были в то время на пике.